Райвен - Страница 23

Единственным местом, которое автоматические почвоукладчики обходили стороной, был участок осушенного болота площадью около гектара. Из серой, растрескавшейся почвы торчали балки какой-то конструкции, наполовину скрытой под ссохшимся илом.

— Что это, по вашему мнению? — глухо спросил Райвен. Динамики его аудиосистемы передали свойственные человеку интонации. Огромный, похожий на серого ворона двадцатитонный робот явно переживал.

Беатриче Блейз подняла голову, взглянув снизу вверх на склоненную к земле рубку своего любимца, ласково коснулась теплой брони его ступохода и отошла в сторону, чтобы не мешать разговору двух созданных людьми, но совершенно нетривиальных машин, которые уже давно не являлись просто роботами. Они имели самосознание, чувства — все, что положено иметь разумному существу. Их разница заключалась лишь в возрасте и внешнем обличье.

Андор, который слишком сильно походил на человека, чтобы думать о нем как о роботе, насчитывал что-то около полутора тысяч лет своего сознательного существования. Райвен, чей облик наводил на мысли о грозной боевой машине, созданной на основе нечеловеческого прототипа, был еще не то что молод — он мог считаться юнцом, хотя где-то в глубинах его сознания лежала память об ином существовании…

Беат отвернулась, посмотрев на почвоукладчики, потом ее взгляд потянулся к туманному, изгибающемуся кверху горизонту и остановился на далекой и призрачной пока тени, которая являлась порождением скользящей в красноватых небесах огромной прямоугольной плиты.

Мир, в котором она находилась, трудно поддавался осмыслению. Больше того, он продолжал поражать и пугать молодую женщину своими размерами, а еще больше — возрастом.

Сфера Дайсона, на внутренней поверхности которой стояла Беат, была построена около трех миллионов лет назад. По меркам Галактики времени, это было совсем мало, но люди, вся история цивилизации которых вмещалась в этот же отрезок времени, не могли воспринимать ее как само собой разумеющееся. Вечность пока казалась недоступна человеческому разуму, и отношение к Сфере Дайсона складывалось соответственное.

По крайней мере, Беат испытывала именно такие чувства. Она была одновременно и восхищена, и подавлена этим миром. Требовалось время, чтобы привыкнуть к красноватому дневному свету, теням орбитальных плит, при помощи которых происходила смена дня и ночи, и отсутствию звезд на угольно-черном небе. Это был мир, воплотивший в себе величайшие технологии пяти древних, ныне почти исчезнувших либо деградировавших рас, и сейчас трудно было представить, что к тому моменту, как военные действия людей пробудили от миллионолетней спячки созданный для управления Сферой Интеллект — фотонный кристаллический мозг, — Сфера Дайсона пребывала на грани разрушения.

Люди вернули ей жизнь. Именно они наполнили Сферу новым смыслом, постепенно восстанавливая ее.

…Пока Беат, зачарованная собственными мыслями, смотрела в туманную даль, Райвен и Андор медленно шли по краю огороженной незримым барьером осыпи.

Ступоходы Райвена продавливали глубокие ямы в рыхлом плодородном слое, и над осушенным болотом разносился монотонный звук работы его сервоприводов.

Они могли бы просто обменяться базами данных — что стоило двум машинам наладить между собой четкий информационный канал, — но они не воспользовались им.

Оба слишком отчетливо осознавали, что не являются машинами, и потому находили особый смысл в обыкновенном общении. Там, где присутствовали абстрактные понятия, машинным символам не было места. Для этого подходили лишь мысли, облеченные в форму слов.

— Ты ничего не вспомнил о своем прошлом? — спросил Андор, останавливаясь возле пологого спуска в начатый раскоп, на дне которого неторопливо копошилось несколько усовершенствованных для этой цели землеройных машин.

— Нет, — отрицательно повел корпусом Райвен. — Я не могу точно опознать лицо той женщины… Она не похожа ни на кого из людей, что я встречал в иных мирах.

— Она человек, как ты думаешь?

Райвен оглянулся, поймав в фокус видеокамер фигурку застывшей неподалеку Беат.

— Несомненно, — ответил он. — В ее чертах, как и у Бетти, нет неживых линий.

— Скажи, а у меня они есть? — спросил Андор, хитровато прищурившись.

— Да, — не задумываясь, ответил Райвен. — Хотя найти их сложно. Твоя мимика прекрасно отлажена.

Казалось, ответ многотонного робота не очень понравился андроиду. Хотя Райвен был прав — соединенные с процессором мышцы никогда не обретут непринужденной пластичности, ведь ими, так или иначе, управляют программы…

— Почему раскоп еще не завершен? — спросил Райвен, посмотрев вниз. Ведь прошло уже двенадцать лет с того момента, как мелиоративные машины осушили болото.

— Мы знаем, что там нет ничего любопытного, — ответил Андор. Сканирование показало, что приемная камера гиперсферного канала пуста, а в остальном — это стандартное сооружение, просто рядовой агрегат Сферы Дайсона. Твой появившийся из-под болотной воды корпус был единственной аномалией.

— А возможно определить, с какой точкой пространства был связан гиперсферный канал?

— Нет. Ты появился тут не так давно. По крайней мере, не больше трехсот — четырехсот лет назад. Камера не программировалась отсюда, ты попал в нее из другого мира, и переброска, в связи с плохим состоянием аппаратуры, носила катастрофический характер. Но повреждения твоего старого корпуса получены не здесь. Точнее, не все здесь. На броне и внутри ясно различаются два вида разрушений. Одни, более разнообразные и серьезные, — это следы лучевого оружия большой мощности, эквивалентные шрамам от известных людям плазменного излучателя или стационарного лазера. К тому же на твоей броне обнаружены следы кислоты и сильные механические повреждения, нанесенные каким-то тупым предметом, обладающим недюжинной кинетической энергией. Это могут быть следы от борьбы с исполинским животным.